Звонок
Рассказ Олега Бондаренко
Мне позвонили с самого утра. Нажав на кнопку телефона, я обратил внимание, что цифры номера постоянно менялись. Что естественно меня удивили, и всё же. Я ответил.
-Да. Я слушаю.
В трубке отозвался приятный баритон.
— С вами говорят из Ангельской канцелярии.
Так, подумал я. Очередной развод на деньги, но. Начало интригующее. И именно поэтому не отключился.
-Откуда, откуда? Переспросил я.
-Из Ангельской канцелярии. Абсолютно спокойно и уверенно повторил голос.
-И что же надо от меня этой самой вашей канцелярии? Поинтересовался я, приготовившись к долгим объяснениям, почему надо заплатить.
Денег хотите? Уточнил я в трубку.
-Нет, нет. Что вы? Явно улыбнулись на том конце. Мы к вам по другому вопросу. Дело в том, что мы звоним только одному человеку из ста миллионов. И подошла ваша очередь.
-О как! Восхитился я фантазии человека на том конце связи. Одному из ста миллионов?
-Именно, именно. Обрадовался густой баритон. Именно, из ста. Ваш Ангел похлопотал за вас. И, вот. Подошла ваша очередь. И мы звоним вам по его просьбе. И естественно. У нас к вам предложение.
Теперь я заинтересовался. Нет. Не поверил, разумеется. Но. Всё же…
— И какое? Задал я вопрос.
-А не хотите ли поговорить с кем –нибудь из ваших ушедших родственников?
Я запнулся. Это был удар ниже пояса. Не ожидал такого поворота и наверное поэтому, ляпнул.
-Да. Конечно. Я бы с мамой поговорил, если можно. Мне надо ей рассказать и обрадовать.
-Ну, вот. Оживился голос. Видите. Только, есть плата.
Ну, разумеется. Обрадовался я. Вот всё и выяснилось. Сейчас буду просить денег. Обычный развод.
-Год жизни. Продолжил голос и телефон чуть не выпал из моих рук.
-Ну как, согласны? Продолжил баритон.
-Согласен. Ответил я. А когда можно поговорить?
— Да сейчас и поговорите. Ответил голос. Только, кроме мамы, вы можете поговорить и ещё с кем-нибудь. А плата точно такая же. Не затягивайте. Назовите имена. И вперёд. Плату мы сами с вас спишем. Итак.
Я был обескуражен и даже. Раздавлен. Не ожидал и естественно не знал, что и думать. Но сама задача. Была интересна. С кем бы мне хотелось поговорить? Так, чтобы это было самым важным.
-Минуту дадите на размышления? Спросил я.
И голос согласился.
-Минуту, так минуту.
Я задумался. Лица ушедших друзей и родичей мелькали перед моим внутренним взором. С кем? С кем же? Кто из них был самым близким и родным? И я уже приготовился сделать выбор и произнести имя, как. Губы сами по себе промолвили.
-Я бы поговорил с моим любимым котом Томочкой. Он так тяжело умирал. У нас на руках. Я бы хотел ему сказать, что помню его и люблю. И попросил бы прощения за то, что не смог спасти.
Голос на том конце промолчал секунд десять. А потом медленно сказал.
-Защитано. Год жизни. Ещё что-нибудь?
И тут меня понесло.
-И с Алиской. Тёща увезла её к знакомым в село. А когда мы срочно уезжали, то не смогли её забрать. Мне надо попросить прощения. Можете, просто поднести трубку? Пусть не отвечает. Мне очень важно знать, что она меня услышала. Хорошо?
-Голос на той стороне почему-то вдруг превратился в низкий и печальный бас.
-Ваше право. Услышал я. Год жизни. Защитано.
-И хотел бы попросить прощения у тех котят. Я не мог произнести, у каких.
Голос на той стороне запнулся. И выговаривая медленно слова, уточнил.
-Которых топили, потому что не могли прокормить?
Слёзы сами поползли у меня по щекам.
— Ничего не отвечайте и успокойтесь. Сказал бас. Все защитаны за пять лет. Согласны?
-Конечно. Конечно. Всхлипнул я. Конечно согласен.
-И ещё есть? Поинтересовался бас.
— Мой кот, Хатулька. Согласился я. Когда мы начинали разводиться. Он просто ушел из дома. И больше я его не видел. Много дней подряд я приезжал, звал и искал его между домами и не нашел.
Голос промолчал в этот раз почти целую минуту.
-Ещё? Односложно спросил он.
Я выдохнул. Успокоился и продолжил.
-Попугай Кеша.
-Стот. Стоп. Возмущённо произнёс высокий фальцет на той стороне. Вы что, издеваетесь надо мной? Так не пойдёт. Я же ясно сказал – с ушедшими людьми. Неужели ни одного друга или близкого родственника?
Я смутился. Ни друзья, ни родственники, как-то при их жизни не интересовались мной. Я чувствовал стыд, но. Ответил.
— Попугай Кеша. Он очень любил Томочку и пел ему песни, а Томка. Сидел или лежал возле него и мурлыкал от удовольствия. Кеша погиб трагически. По нашей вине. Я просто обязан сказать ему, что мы помним его и любим. Просто дайте ему послушать.
-Скажите. Вдруг опять спокойно спросил бархатный баритон.
Скажите. Вы понимаете, на какую сумму вы сейчас наговорили? На сколько лет заказ?
-Я, понимаю. Ответил я.
-А можете ли вы дать гарантию, что у вас есть эти годы в запасе?
-Нет. Ответил я. Не могу.
-Вы понимаете, что это значит? Ответил очень серьёзным тоном голос. Это значит, что сегодня ваш последний день. Вы готовы заплатить за эти разговоры такую большую цену?
-Конечно готов. Мгновенно ответил я. Только, сейчас отойду в одно место. Там очень хорошая скамейка под деревьями. Не хочу никого пугать.
-Ну, хорошо. Согласился голос. Раз так, то я должен сообщить вам. Что за такой заказ у вас есть три разговора, бонус. Бесплатно. Заказывать будете?
— Конечно буду. Обрадовался я. Мой попугай Ангелочек и тот зелёный. Ну, вы понимаете о ком я говорю?
-Да. Согласился голос. Который почему-то теперь говорил мягко и осторожно.
-Конечно я знаю о ком вы говорите. Вам кажется, что вы виноваты в том, что кормили их тем кормом. Правильно?
Больше никого?
-И ещё. Ещё. Попросил я.
-Слушаю вас. Мягко произнёс голос.
-Еще хотел бы принести свои извинения тем котам и птицам. Мимо которых я прошел. Не покормил, не погладил. Но…
-Я знаю. Отозвался голос. У вас болело сердце.
Я всхлипнул.
-Я не мог. Я просто не мог. Я просто не мог больше…
-Защитано. Спокойно произнёс голос. Вы уже на скамейке?
-Да. Ответил я. И он начал меня соединять.
Почти целый час. Целый час я говорил с мамой. И она очень обрадовалась за меня. А потом. Потом я сумел поговорить со всеми своими ушедшими и любимыми животными и они. Отвечали мне и утешали меня. Они уверяли меня, что не держат на меня обиду и давно простили. А я не замечал. По моим щекам текли слёзы.
Через два часа. Полностью выдохшийся, абсолютно довольный и спокойный я произнёс в трубку.
-Всё. Я готов. Никого вокруг нет, а значит. Моя смерть никого не испугает. Только об одном прошу. Пусть это будет быстро и безболезненно.
-Хорошо.
Хорошо. Ответил спокойно, обычный голос на той стороне. Готовы выслушать приговор?
Готов. Сказал я.
— Тогда слушайте. Вы приговариваетесь, с немедленным приведением в исполнение. За все заказанные разговоры к…
Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Наверное, последний раз. Подумал я.
Приговариваетесь. Повторил голос.
К двадцати пяти годам начиная с этой минуты. В плюсе.
-Что, что? В изумлении раскрыл я глаза. Вы что, издеваетесь? Вы приговариваете меня к жизни дряхлым стариком? За что? Я же выполнил всё. Вы не имеете права. Представляете каким я буду через двадцать пять лет?
-Ничего не могу поделать. Ответил голос на той стороне. Таковы правила. Вы всё сделали именно по ним. И мы не можем взять с вас плату.
-Немедленно. Немедленно. Заричал я. Немедленно дайте мне главного!
-Я главный. Сказал голос.
-Тогда дайте моего Ангела. Я хочу поговорить с ним.
-А сколько согласны заплатить? Заинтересованно спросил голос. Сколько?
-Десять лет. Выпалил я.
-Нет. Не согласился голос. Десять мы не можем взять. Не больше пяти.
Ах, Чтоб вас. Возмутился я. Ну, хоть пять.
-Защитано. Сказал голос. Теперь вам добавлено пять лет жизни. Итого тридцать лет начиная с этого дня.
-Господи! Взорвался я. За что? За что? Помоги.
-Защитано. Спокойно констатировал голос на той стороне. Итого, тридцать два года.
-Ах. Что б…
-Простите. Вовремя остановился я. Я всё понял. Но можно поговорить с моим Ангелом?
-Да, пожалуйста. Улыбнулись на той стороне. Да, пожалуйста. Сколько вашей душе угодно. И телефон для этого не нужен. Говорите, он вас слышит. Говорите, когда хотите.
-А он ответит? Спросил я.
-А он всегда и отвечает. Согласился голос. Только, научитесь его слушать и слышать.
Всего вам хорошего. Мы будем ждать вас. До встречи через тридцать два года.
И в телефоне раздались короткие гудки.
Ты слышишь. Ты слышишь меня. Произнёс я с расстановкой. А потом повторил про себя.
Ах ты, Ангельский паршивец. Это ещё что за подстава? Ты за что меня так кинул. Я не хочу быть дряхлым стариком. Слышишь? Не хочу. Немедленно всё исправь и разумеется. В ответ, тишина.
— Я к тебе, между прочим, обращаюсь, произнёс я про себя и тут.
В голове совершенно отчётливо. Раздался смех.
-Ах. Что б тебя. Выругался я. Ну держись. Теперь ты от меня так просто не избавишься.
-Я теперь тебя буду доставать все тридцать два года. Каждый день. Пока не надоем и пока. Ты сам от меня не откажешься.
В голове раздался смех, а потом. Очень отчетливо прозвучали слова.
-Спасибо, что услышал. У нас с тобой впереди много дел. Надо многим помочь. Так что. Не тяни. Там. На улице. Полно голодных и одиноких. У нас всего-то тридцать два года. А надо стольких накормить и погладить и что –то.
Подтолкнуло меня в спину.
И смех в голове.
Да. Не повезло мне с Ангелом, подумал я и пошел к зоо. магазину. Покупать корм.
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Поделитесь этой статьей с друзьями