Сердце в кармане
Рассказ Олега Бондаренко
Она работала врачом -онкологом в детском отделении очень большой, специализированной больницы. Детское отделение считалось самым тяжелым и оттуда постоянно сбегали врачи, мед сёстры и даже уборщицы. Сбегали под любыми предлогами. Никто не мог долго смотреть на то, как угасает надежда в детских глазах.
А она как-то задержалась. Нет. Не потому что, она выделялась из всех готовностью страдать. И не потому, что хотела помочь именно детям. А просто потому, что была ординатором. То есть начинающим врачом. Только закончившим университет. И если бы не это, то «только и видели» бы её в этом отделении да. И в другую больницу она устроилась бы.
Частную. Там платили намного лучше, но. У ординатора очень небольшой выбор, зато. Очень большой рабочий день. Который запросто может перейти и на второй день. Без перерыва. Так что, иногда в конце 36 часовой смены. Она не могла выехать на машине с парковки, а так и засыпала за рулём. Проспав часов восемь.
Она ехала домой и уже отдыхала там. И всё повторялось.
Дело в том, что зав. Отделением сказала ей, что- либо она отработает шесть лет и потом с хорошей характеристикой хоть на все четыре стороны. Либо получит волчий билет и устроиться в лучшем случае сможет только на скорую помощь.
Поэтому выбора у неё особенно не было А вместо этого были постоянная усталость, бесконечное раздражение и желание не видеть детских глаз. Потому что, по большому счету, помочь могли немногим. Остальным просто временно облегчали состояние. Оттягивали, так сказать, неизбежное.
И она научилась через пару лет, отстраняться. Просто выбора другого не было. Либо ты смотришь на все эти страдания со-стороны. И тогда можешь работать и в конечном счете помочь хоть кому-нибудь. Либо начинаешь загоняться, страдать, плакать, вздыхать и охать и тогда. Грош тебе цена, как врачу.
Нет.
Для самих деток, их родственников и окружающих. Она демонстрировала сопереживание, сочувствие и даже иногда пускала слезу, но внутри.
Старалась оставаться холодной, взвешенной и рассудительной.
Если вы не работаете врачом в подобном отделении, то не беритесь судить или осуждать.
Иногда она выходила из отделения на улицу, чтобы покурить. Единственная отдушина.
Тут на неё и набрела беременная кошка. Которая ткнулась ей в ноги и жалобно мяукнула.
– Господи. Подняла голову вверх врач. И за что мне всё это? Чем я так провинилась в прошлой жизни.
Потом посмотрела вниз и сказала.
-Ну, что поделать? Что ты ждёшь от меня?
Оглядевшись по сторонам. Она сняла с себя курточку и наклонившись. Подняла кошку, обмотав её своей курткой. Та покорно молчала понимая, что человек хочет помочь.
Закрывшись у себя в кабинете. Доктор внимательно осмотрела серую кошечку и выяснила, что роды должны были начаться со дня на день.
В общем. Она после смены отвезла кошечку домой. Где та благополучно и разрешилась от бремени через несколько дней.
Но молока у неё не оказалось. И женщине пришлось возить с собой трёх котят на работу. Где она закрывала их в кабинете. Куда заходила раз в четыре часа, чтобы покормить пушистых малышей.
И они её стали считать её своей настоящей мамой. Один был особенно слабеньким. И она иногда брала его в карман своей рабочей тоненькой курточки. Пригревшись там. Малыш засыпал и тихонько тарахтел. Очень тихо. Совершенно неслышно, но. Она слышала. И это странным образом успокаивало её. Она стала менее раздражительной и более спокойной.
И даже зав отделением сделала ей комплимент. Что мало понравилось женщине. Не дай Бог, ещё решит оставить в отделении после отработки.
Но факт остаётся фактом.
Она стала более отзывчивой на детские взгляды. Что малыши, лежавшие в отделении, сразу заметили. Они стали улыбаться женщине и разговаривать с ней чаще. Собственно говоря, её интересовало только состояние здоровья малышей на данный момент. Но почему же не пообщаться, если те хотят и сама не против.
Карман был достаточно глубокий. И котёнок не мог выбраться. Но через пару недель, сил у него от такого личного внимания явно прибавилось. И однажды.
Однажды, вместо того, чтобы спать и ждать своего времени для кормления. Малыш, воспользовавшись своими острыми коготками, забрался по внутренней стороне кармана и выставил мордочку, оглядывая своими любопытными глазками всё вокруг.
И надо же такое. Чтобы именно в эту минуту. Она осматривала одну девочку. Прогнозы для которой были очень не очень. Честно говоря. Прогнозы были максимум на год. А потом.
Врач предпочитала не думать об этом. Она разрешила девочке поиграть с котёнком. Пока она сделает обход. Потом его надо было кормить. Так оно и пошло.
Она кормила котят, а потом. Приносила их детям. Которые теперь ждали прихода доктора, как Бога.
Их глаза стали светиться радостью, надеждой и ожиданием.
Уборщицы и мед сёстры старались не замечать происходящего. Во-первых, дети теперь явно лучше себя чувствовали. Во-вторых, они меньше тревожили мед персонал. Что всех устраивали, поэтому.
Поэтому, когда обход делала зав отделением с другими врачами, мед сёстры прятали трёх котят у себя. Чтобы, значит их не нашли.
Через несколько месяцев дети ползали с подросшими котятами по полу и явно меньше внимания уделяли своим бедам.
А ещё через несколько времени, врач просматривая результаты анализов той самой девочки с удивлением заметила. Явное улучшение. Необъяснимое с точки зрения современной медицины.
Когда девочку выписывали с явным улучшением.
Врач завела её родителей в свой кабинет и закрыв двери, всё им рассказала. После чего спросила их.
-Вам всё понятно?
Родители плакали и обнимали женщину. Они сказали, что им всё понятно. И прямо из больницы поехали с дочкой в приют. Где та и выбрала себе котёнка и щенка.
Улучшение наступило ещё у двоих деток. Нет.
Далеко не у всех. Но.
Но у всех глаза стали светиться.
И доктор стала носить в палату своих уже подросших котов. Мед сёстры и уборщицы стояли на шухере. Ну?
Что за самодеятельность? Честное слово.
Но факт фактом.
И вскоре. Через год примерно. Когда срок работы интерна подходил к концу. Зав отделением позвала её в свой кабинет и закрыла его на ключ изнутри.
-Ну. Садись. Сказала она врачу.
И достала из сейфа початую бутылку виски и две рюмки.
Налив их по полной, она заметила.
-Пей.
Они выпили, и зав отделением сказала.
-Я ведь всё знаю Ты, что? Думаешь от меня можно скрыть что?
Такое дело. Смотри.
Мне скоро на пенсию. Нужна смена. А никого нет. Никому не могу оставить. Поэтому.
Она налила по второй и они махнули, не закусывая куском шоколада. Онкологи вообще, такие. Особенные врачи.
Думай сама.
Захочешь, я тебе дам отличную характеристику, а захочешь…
И они махнули по третьей.
Теперь женщина работает зам зав отделением. И в отделении у них творятся странные вещи. Животные свободно разгуливают и уборщицы даже не ругаются. Артисты всякие приходят и клоуны. А последнее время.
При отделении организовали небольшой приют для бездомных животных. И все дети там работают по мере сил.
Помогает ли это? Не знаю.
Но знаю одно точно.
Теперь малыши меньше думают о свои несчастьях. И в их глазах появились проблески надежды и счастливые улыбки даже, а родители.
Молятся на новую зам. Они в ней души не чают. Поэтому денег на всё хватает.
И, да.
Из этого, странного отделения выписывают маленьких пациентов в два раза чаще, чем из других. Мало?
Да. Немного.
Но ведь, даже одна спасённая жизнь. Уже очень много. И мне почему-то кажется.
Что эта женщина-врач. Останется там и будет новой заведующей.
Такая вот история.
О чём? Не знаю.
Может, о жизни. Может, о призвании.
А может, о сострадании.
А может о том, что не все методы современной медицины так уж безоговорочно хороши.
Иногда.
Иногда…
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Поделитесь этой статьей с друзьями